Борис БЕРЕЖНОЙ, краевед из г. Новоазовска в своей статье "Я помню море пред грозою. Пушкин в Приазовье" пишет:

"Целью этой статьи является уточнение маршрута и места первой встречи поэта с Азовским морем, а также анализ различных версий, высказанных в свое время писателями и краеведами по этим вопросам.

Рано утром 29 мая 1820 года (данные М. Цявловского по старому стилю) к Мариуполю со стороны Белосарайской косы подъезжал кортеж генерала Н. Раевского, легендарного героя Отечественной войны 1812 года. С ним ехали две дочери: Софья и Мария вместе с компаньонкой, гувернанткой и няней; младший сын Николай с Пушкиным и доктором Рудыковским, а также прислуга. После суток утомительной езды от Екатеринослава (ныне город Днепропетровск) по пыльному Мариупольскому тракту они увидели Азовское море в районе конно-почтовой станции Ялта-Камышеватая с расстояния 3-4 верст (по данным мариупольских краеведов). Генерал делает запись в путевом журнале: "Открыли глаза наши – Азовское море”. На этом основании они считают, что именно здесь произошла первая встреча Пушкина с Азовским морем, а также известный эпизод, описанный поэтом в стихах: "Я помню море пред грозою”. Перечитывая классические строки 20-летнего поэта, мы в который раз восхищаемся его гениальным дарованием:

 "Я помню море пред грозою,

Как я завидовал волнам,

Бегущим бурной чередою,

С любовью лечь к ее ногам”.

Для доказательства этой версии краеведы Л. Яруцкий и А. Проценко приводят цитаты из книг известных писателей Л. Гроссмана, В. Мануйлова, Вс. Воеводина и других. Но эти исследователи не указывают конкретное место встречи с Азовским морем, а лишь предполагают, что это могло произойти в районе Мариуполя. Ссылки на эти предположения не могут служить весомыми аргументами в пользу Ялтинско-Мариупольской версии.

Более серьезный подход – это анализ первоисточников, каковыми являются путевые записки генерала Н. Раевского. Из записок генерала следует, что на пути к Таганрогу он спешил на "первую почту за Мариуполем”, так как знал (из сообщений по эстафете), что там для него приготовлена смена почтовых лошадей. Поэтому генерал не мог в этом месте сделать "крюк” около 6-8 верст только для того, чтобы полюбоваться морем на берегу. Кроме того, было около 6 часов утра, и в каретах все дремали после суточного марафона длиной 250 верст от Екатеринослава.

Эти факты говорят о том, что в районе станции Ялта-Камышеватая наши герои ограничились только "визуальной встречей” с морем на расстоянии нескольких верст в течение 15 минут, пока перепрягали лошадей. Кортеж генерала Раевского поворачивает на Мариуполь и около 9 часов утра выезжает на базарную площадь, ныне площадь Освобождения (где находилась почтовая станция). Прогулявшись по базару и поинтересовавшись ценами на хлеб, генерал делает короткую запись о Мариуполе.

После переправы через Кальмиус дорога пошла в земли Войска Донского, и примерно черед два часа Раевские подъезжают к хутору Пикуз (совр. село Коминтерново), где находилась первая почтовая станция после Мариуполя – "Широкая”. Название этой станции и ее местоположение установлено мариупольскими краеведами. Об этой станции в дневнике генерала имеется запись: "На первой почте за Мариуполем мы встретили жену Гаевского, которая дожидалась меня трое суток и отправилась к мужу; ей не давали лошадей, для меня приготовленных. Она зато приготовила нам завтрак. Мы поели, я написал вам письма (адресованы жене и дочери в Крым – Б. Б.) и поехали”. Можно предположить, что, отдохнув пару часов в тени во время полуденного зноя, Раевские с Пушкиным тронулись в путь около 3 часов пополудни. До Таганрога оставалось около 100 верст, что составляло 8-9 часов нормальной езды на перекладных. При этом раскладе они должны были прибыть в Таганрог до полуночи. Однако в записках генерала сказано: "В Таганрог приехал утром”. Такое расхождение в датах прибытия в Таганрог до сих пор не имеет объяснения и вызывает сразу несколько вопросов:

1. По какому маршруту ехал поезд Раевских после станции Широкой?

2. Какова была причина задержки в пути?

3. Где ночевали наши герои?

Пока это - тайна под названием "Загадка Таганрогского тракта”.

Решить эту загадку нам поможет логика здравого смысла, основанная на доскональном знании: топографии и топонимики окружающей местности; исторической эпохи конца 18-го и начала 19-го вв.; и личных качеств участников экспедиции, в первую очередь генерала Раевского, от которого зависели маршрут и график передвижения.

Прежде чем перейти к изложению нашей версии обратимся к предыдущим работам пушкинистов. Ростовский исследователь творчества поэта А. Линин пишет, что во время путешествия А. Пушкина Сальские слободы, Миусское начальство и Ростовский уезд были охвачены мощным крестьянским восстанием. Безрассудство бедноты доходило до того, что они нападали на почтовые станции и угоняли лошадей. Подавление восстания возглавлял генерал Чернышев, в распоряжении которого были казачьи и пехотные полки с артиллерией. В такой обстановке проходило путешествие Пушкина с Раевскими в землях Войска Донского.

Некоторые авторы вообще ничего не пишут об этом участке пути, а кое-кто высказывает предположение, что генерал Раевский был вынужден с дочерьми заночевать на небольшой станции Мокро-Еланческая, не имеющей элементарных условий для ночлега. Ну а если серьезно? Надо полагать, что генерал, в силу своего высокого положения в военных кругах, был посвящен в эти события и заранее мог наметить адекватные меры, чтобы обеспечить безопасный проезд до Таганрога.

Находясь в течение нескольких часов на станции Широкой (хутор Пикуз), генерал Раевский не терял времени, а уточнял обстановку на Таганрогском тракте, опрашивая ямщиков и пассажиров. По-видимому, убедившись, что ехать в ночь по тракту до Таганрога небезопасно, он принимает единственно правильное в опасной обстановке решение: свернуть с тракта и при свете дня проехать по берегу моря до имения графа Платова; далее после ночлега в Еланческой слободе рано утром выехать на тракт и оставшиеся 50-60 верст проехать, опять же при свете дня, до Таганрога по тракту от станции Мокро-Еланческой. Кратчайший путь в Платово идет через Безыменное, которое расположено прямо на берегу моря (платовская версия). Следовательно, здесь по ходу маршрута и состоялся знаменитый эпизод первой встречи с Азовским морем, описанный М. Раевской в воспоминаниях, а великим поэтом - в стихах.

Хочется надеяться, что наконец поставлена точка в затянувшейся почти на полтора столетия полемике пушкинистов, и "место встречи” установлено. Знаменательно, что село Безыменное оказалось в "эпицентре” всех предложенных версий: это и "близ Мариуполя” (А. Проценко, Л. Яруцкий); это и сравнительно "недалеко от Таганрога” (М. Цявловский); это и совсем рядом с тем местом, где "позднее была построена станция Ново-Николаевская” (А. Линин, П. Филевский). Будем надеяться, что такой расклад устраивает всех, а местный патриотизм пушкинистов этих городов не пострадал.

Картина В.Пономарьова "Я помню море пред грозою"

Платовскую версию поддержал заслуженный художник Украины, житель Мариуполя Виктор Пономарев, который недавно написал картину "Я помню море пред грозою”, где в своей оригинальной трактовке воспроизвел знаменитый эпизод на Безыменском берегу. При этом художник использовал документальные материалы, в частности, учел записки лицейского друга поэта И. Пущина о том, что май 1820 года был очень жарким, и Пушкин ехал на юг в поярковой шляпе и в красной рубашке. Думаю, что это полотно по красоте замысла и мастерству исполнения является одним из шедевров современной пушкинианы.

Согласно платовской версии, первая встреча великого поэта с Азовским морем на Безыменском берегу была мимолетной, однако он ничего не забыл и через несколько лет написал великолепные стихи, в которых через столетия донес до нас очарование первой любви и первой встречи с морем. 

   После первой встречи с морем кортеж Раевских двинулся вдоль берега на восток и, пройдя около 10 верст, остановился в тени огромного дуба в с. Безыменное. Согласно местной легенде этот столетний великан описан поэтом в знаменитом прологе к «Руслану и Людмиле»:

У лукоморья дуб зеленый; 

Златая цепь на дубе том: 

И днем и ночью кот ученый 
Всё ходит по цепи кругом; 

Идёт направо — песнь заводит,

Свои мне сказки говорил.

   Пушкин, как всегда, конкретен, когда пишет в «Прологе» «И я там был…», имея ввиду лукоморье, увиденное рядом с с.Безыменным, где произошел эпизод встречи с морем, описанный в стихах: «Я помню море пред грозою…»

 Мы, жители Донбасса, через связь поколений осознаем свою причастность к историческим событиям из жизни и творчества А. С. Пушкина, которые произошли в селах современного Новоазовского района почти 200 лет назад. Нам близки и понятны "предания старины глубокой”, и мы считаем, что села Коминтерново и Безыменное заслуживают статуса Пушкинских мест в Донецкой области."